Наблюдая за резкими изменениями во внутренней и внешней политике США, можно было бы объесться попкорна, если бы от этого не зависели судьба мира и наши с вами жизни. Поэтому так важно понимать причины этих изменений. Пришло время рассмотреть различные группы, из которых состоит неоднородная новая американская администрация.
Экономические националисты
America First – так мы назовем первую группу. Был соблазн назвать ее MAGA, но этот лозунг объединяет гораздо более широкий круг. Цель когорты America First — усиление американского гегемонизма. Можно назвать их экономическими националистами. Их программа изложена в документе «Проект-2025» от Heritage Foundation. Ключевые его тезисы: усиление власти президента, сокращение государственного аппарата и повышение его эффективности, дерегуляция экономики, ископаемое топливо как основа энергетики, возвращение производства в США, сокращение миграции, сокращение финансирования медицины, защита консервативных ценностей, а во внешней политике – жесткое противостояние с Китаем, ограничение международных обязательств и участия в международных организациях.
Типичные представители:
- Джей Ди Вэнс (JD Vance);
- Рассел Воут (Russel Vought);
- Том Хоман (Tom Homan);
- Джон Рэтклифф (John Ratcliffe);
- Пит Хэгсет (Pete Hagseth);
- Тулси Габбард (Tulsi Gabbard);
- Мэджори Тейлор Грин (Marjorie Taylor Greene);
- Такер Карлсон (Tucker Carlson);
- Стив Бэннон (Steve Bannon).
Противники любой власти
Техноолигархи – владельцы крупнейших технологических корпораций. Их стремление – разрушение государственных институтов как таковых. Можно было бы подумать, что они техноанархисты – противники любой власти. Но при более внимательном рассмотрении они оказываются технофашистами – то есть они противники любой власти, но стремятся к власти для себя. Это люди с инженерным мышлением, но, как правило, довольно слабо развитые с гуманитарной точки зрения (грубо говоря, они не владеют инструментарием для понимания социальной реальности).
Их цель – ослабить и разъесть государственные институты, заменив их неподотчетными закулисными агентствами (вроде Масковой DOGE). Их мечта – тоталитаризм, управляемый ИИ-технологиями, который не знает границ и государств в традиционном понимании. Криптовалюта для них – инструмент борьбы против централизованного контроля государства и финансовых институтов, путь к новой парадигме экономической свободы, воплощение мечты о мире, где индивидуальная автономия и приватность защищены математикой, а не законами и правительственной волей.
Типичные представители:
- Илон Маск (Elon Musk),
- Питер Тиль (Peter Thiel),
- Дейвид Сакс (David Saks).
- Идеолог – Кертис Ярвин (Curtis Yarvin).
Новые крестоносцы
Это представители радикальных религиозных течений, которые в последнее время невероятно набрали влияние в США. Эти харизматические мистические религиозные организации, которые иногда называют Новая Апостольская Реформация, имеют влияние на более 40% американцев, которым они придают смысл бытия (хотя американское общество в целом стало более секулярным, в то же время христиане радикализировались).
Их цель – Царство Божье здесь и сейчас (наступили последние времена перед его приходом!), для чего нужно преодолеть Сатану и его демонические силы и установить контроль над «семью холмами» (Seven Mountains Mandate): правительство, бизнес, образование, семья, искусство, медиа и религия. Их противник – современное демократическое секулярное государство, которое должно быть демонтировано и заменено теократией.
Эта группа получила влияние на назначения в федеральные суды и регуляторные органы, занимающиеся вопросами образования, здравоохранения и религиозных прав, из-за чего будет иметь возможность усиливать консервативный социальный курс в вопросах религиозных свобод и семейных ценностей. Экономическая политика новых крестоносцев – либертарианство, максимально свободный рынок. Эмигрантов радушно принимают, если они присоединяются к вере.
Типичные представители:
- Майк Джонсон (Mike Johnson);
- Пола Уайт-Кейн (Paula White-Cain);
- Самуэль Алито (Samuel Alito);
- Джек Пособиек (Jack Posobiec);
- Ланс Валнау (Lance Wallnau).
Когорта мести
Их цель проста: отомстить «глубинному государству» и ключевым институтам за то, что «не давали» Трампу работать в первую каденцию; прокурорам и судьям – за унижение Трампа во время импичментов и за «украденную победу» в 2020 году; другим политикам – за злорадство в период президентства Байдена; а также конкретно городу Вашингтон – за то, что исторически голосует против него (во время последних выборов в 2024 году Трамп получил только 5,4% голосов избирателей). У этой группы нет позитивной программы, которую они хотели бы внедрить в будущем; они сконцентрированы на возмездии за прошлое.
Типичный представитель:
- Дональд Трамп-младший (мстит за папу).
Условный бизнес
Всегда поддерживал республиканцев: нефть, сталь, фарма, химия, ВПК, финансовый сектор (Wall Street) и тому подобное. Конвенционный бизнес традиционно поддерживает республиканцев из-за их политики снижения налогов и дерегуляции, что обещает более низкие расходы и большую свободу предпринимательства. Крупные корпорации также ценят консервативный подход республиканцев к трудовому законодательству, которое часто ограничивает права профсоюзов. Кроме того, республиканская партия последовательно выступает за рыночные решения вместо государственного вмешательства, что резонирует с бизнес-интересами, которые предпочитают минимальное правительственное регулирование.
Аналогично Уолл-стрит поддерживает республиканцев через последовательную политику дерегуляции финансовых рынков и налоговые льготы для инвестиционной деятельности, что непосредственно увеличивает доходность финансовых учреждений. Крупные банки и инвестиционные компании особенно ценят республиканскую приверженность минимальному вмешательству государства в финансовый сектор, что позволяет им максимизировать прибыль и ограничить расходы на соблюдение регуляторных требований. Меньше всего этой группе нужны торговые войны и высокие тарифы. Больше всего ей нужна предсказуемость.
Типичные представители:
- Скотт Бессент (Scott Bessent),
- Тимоти Меллон (Timothy Mellon),
- Ричард Уйлин (Richard Uihlein),
- Фил Руфин (Phil Ruffin),
- Мириям Адельсон (Miriam Adelson),
- Вивек Рамасвами (Vivek Ramaswamy).
Классические консервативные республиканцы
Эта группа традиционно отстаивает фискальный консерватизм, выступает за ограниченное правительство, низкие налоги и бюджетную дисциплину как путь к экономическому процветанию. В вопросах внешней политики они поддерживают сильное международное присутствие США, надежные союзы и важность американского лидерства в глобальной безопасности. На социальном уровне классические республиканцы склоняются к традиционным ценностям, однако предпочитают умеренный подход к социальным вопросам, подчеркивая важность личной ответственности и уважения к конституционным принципам. Они думают и чувствуют, что Трамп «украл» или «хакнул» (hijacked) их «Большую Старую Партию» (GOP), как ее называют в США. Поэтому их цель – переждать и попытаться вернуть свою партию себе. В то же время они наслаждаются победой Республиканской партии в тяжелой борьбе против демократов. Очевидно, что Байден был для них большим «врагом», чем Трамп.
Типичные представители:
- Джон Тун (John Thune);
- Линдси Грэм (Lindsey Graham);
- Митч МакКоннелл (Mitch McConnell);
- Митт Ромни (Mitt Romney);
- Брайан Фитцпатрик (Brian Fitzpatrick);
- Марко Рубио (Marco Rubio).
***
Если первые три группы нацелены на слом старого порядка, две последние будут стремиться скорее к его сохранению. Отдельно надо остановиться на фигурах президента и вице-президента. Дональд Трамп ближе к экономическим националистам из первой группы, но готов пользоваться услугами всех, кого объединил, не особо раздумывая над их противоречиями (см. ниже). Его задача состоит в достижении максимального величия здесь и сейчас, что объясняется, между прочим, его почтенным возрастом.
Зато Джей Ди Вэнс, так же ныне проявленный как экономический националист, будет ловко и ловко маневрировать между группами, понимая их противоречия, с целью обеспечить себе сильную власть в той политической конструкции, которая будет складываться в результате. Он неплохо себя чувствует с крестоносцами, в то же время, говорят, пытается найти общий язык и с традиционными республиканцами, и с бизнесом.
Именно Джей Ди Вэнс был на AI Саммите в Париже. И его известная уже речь в Мюнхене – это гораздо больше, чем повторение мантр Трампа. Очевидно, что 40-летний политик начинает строить платформу для своей будущей длительной политической карьеры.
Важно понимать, что все вышеупомянутые группы имеют между собой непримиримые противоречия. Экономические националисты из America First хотят разрушить мировой порядок, но усилить американское государство, чтобы оно доминировало в мире.
Технофашисты хотят разрушить все, в том числе и американское государство. Это противоречие отражается в противоположном отношении к налогообложению, госслужащим, спецслужбам и тому подобное. Кроме того, America First против миграции, а техноолигархи в ней нуждаются ради импорта талантов. Экономические националисты мечтают о прошлом индустриальном величии Америки, техно-правые – об утопическом идеале, управляемом ИИ. Первые являются популистами, вторые элитистами. Первые – антиглобалисты, вторые – крайние глобалисты.
Одни хотят краха Кремниевой долины, другие ее доминирования. Первые против богачей, другие сами богачи и мечтают о глобальной теплой ванне для себя. Первые апеллируют к тем, кого технологическая революция выбрасывает на обочину, другие – к небольшой глобалистской элите, которую она возвысила. Первые будут заботиться о долларе, вторые мечтают вытеснить его криптовалютами. Первые остерегаются других государств, которые могут навредить Америке, вторые, кажется, вообще их не видят.
Либертарианский идеал требует малого слабого правительства и невмешательства в личное пространство гражданина, тоталитарный идеал – сильного правительства с максимальным вмешательством. (В то же время есть впечатляющий вариант нахождения общего языка между ними: коротко говоря, безграничная свобода для сильных и концлагерь для слабых, см. статью в комментариях.) С другой стороны, как либертарианский, так и тоталитарный идеалы противоречат прагматичному патримониальному подходу (чтобы долго не объяснять, это как режим Орбана в Венгрии: своим все, чужим немного денег на жизнь, лишь бы не лезли куда не надо), который гораздо проще и дешевле установить и поддерживать.
Аналогично, выглядит так, что основатели крупных американских технологических компаний (Джефф Безос, Марк Цукерберг, Сергей Брин, Сэм Альтман) объединились с Маском для формирования общих регуляторных подходов к новым технологиям, чтобы предотвратить чрезмерное государственное вмешательство. Но между ними и Маском больше противоречий и конкуренции, чем общего. Безос конкурирует с Маском в космической отрасли, где Blue Origin пытается догнать SpaceX, а также на рынке спутникового интернета, где Project Kuiper противостоит Starlink. Марк Цукерберг расходится с Маском в вопросах социальных медиа и ИИ, особенно после приобретения Маском Twitter (X) и критики Meta. Сергей Брин и Google разрабатывают беспилотные автомобили через Waymo, конкурирующий с Tesla, а также соревнуются за таланты в области ИИ. Сэм Альтман сталкивается с Маском на поле битвы за развитие ИИ, где OpenAI и xAI представляют разные философии в отношении безопасности и открытости ИИ. Кроме того, публичная риторика Маска и его решения часто демонстрируют желание дистанцироваться от «технологической элиты» Кремниевой долины, поскольку он позиционирует себя как аутсайдер, который меняет мир собственными методами, независимо от одобрения или поддержки других индустриальных титанов. Все эти ребята ему просто не нужны на его Олимпе, поэтому конфликт там неизбежен.
В чем-то интересы и стремления вышеупомянутых шести групп пересекаются. Например, все они выступают за сокращение роли государства в обществе и экономике: меньше налогов, меньше государственных расходов, меньше государственной регуляции. Но в целом группы скорее попутчики, чем союзники.
Безусловно все эти группы объединяет сегодня только одно – они выбрали своим лидером Дональда Трампа как человека, который способен сломать старый порядок. Но что появится взамен, это вопрос. И первый вопрос – кто станет этим строителем, какой из конкурирующих кланов доберется до руля? Пока что именно Трамп является единоличным лицом перемен: каждый из других политиков в своих речах должен упомянуть имя президента и подчеркнуть, что это именно его идея, минимум 5-6 раз, а то и больше (иногда кажется, что они даже конкурируют между собой за количество упоминаний). Но так будет не всегда. И хотя идеи «Проекта-2025» неплохо расписаны на долгий период, противоречия неизбежны, поэтому важно, кто будет иметь больший вес при формировании политик завтра.
Сегодняшняя же политика новой администрации, которую мы наблюдаем, является определенной суперпозицией стремлений разных групп (хотя, конечно, классические республиканцы сейчас дальше от формирования политических решений, чем другие). Именно поэтому иногда принятые решения выглядят хаотично: шаги по разоружению противоречат шагам по вооружению, а политика «перезагрузки» отношений с Россией противоречит политике ее стратегического сдерживания и тому подобное.
Что будет дальше? Во-первых, будет происходить естественная конкуренция за доступ «к телу». Представители America First, техноолигархи и новые крестоносцы сейчас ближе к системе принятия решений в администрации Трампа. Классические республиканцы и бизнес – немного в стороне. Но важно понимать, что в последующие месяцы мы также увидим много примеров мимикрии, когда различные индивидуумы будут пытаться показать себя большими сторонниками MAGA, чем они есть на самом деле. Так условные Скотт Бессент, Марко Рубио или даже Кит Келлог попали на радары Трампа – они начали очень агрессивно публично поддерживать идеи America First.
Во-вторых, будут накапливаться противоречия, которые потребуют определенных механизмов решения. Уже пошли слухи о конфликте между Маском и Рубио по поводу увольнения госслужащих. Традиционный американский бизнес начинает поднимать голос по поводу тарифов. Им также не очень близка идея масштабного снижения государственных расходов – ведь они являются поставщиками государства и просто начинают терять деньги. Так же и Wall Street не очень позитивно реагирует на последние экономические решения. Но пока что проблемы можно списать на медовый месяц Трампа – первые 100 дней его критиковать никто даже и не подумает. А если противоречия станут неразрешимыми? Тогда чья-то точка зрения будет доминировать, и победители сбросят побежденных с Олимпа, где всегда не хватает свободных мест.
Наконец, не забывайте, что все эти группы представляют лишь половину страны. Кроме того, среди избирателей Трампа, пострадавших от новой политики (фермеры, профсоюзы, госслужащие, правоохранители и т.д.), будет накапливаться недовольство, которое также будет влиять на ситуацию. Да и списывать демократов не стоит: они дождутся конца медового месяца и дадут новой администрации наделать как можно больше ошибок, а потом могут выйти со своим словом – не забывайте, что демократы неплохо работают в оппозиции, а в обеих палатах Конгресса у Трампа сейчас очень тоненькое большинство, которое позволит ему проводить законы исключительно за счет 100% явки и дисциплины внутри всех своих групп поддержки. А если противоречия станут неразрешимыми?
Украинские задачи неизменны:
- Приоритет решению наших внутренних проблем, что будет способствовать росту обороноспособности.
- Фокус на европейских союзниках.
- Сотрудничество с нашими друзьями в США, включая классических республиканцев.
- Продвижение идеи невозможности «перезагрузки отношений» с Россией и отрыва ее от Китая.
Читайте также:
- «Поток обещаний, который граничит с бредом». Обращение Трампа к Конгрессу удивляет, ошарашивает, пугает…
- Трамп и Путин выкапывают «Северный поток». Зачем?
- Революция в США. Разговор о том, куда Трамп ведет Америку и мир
[…] ДЖЕРЕЛО […]